 | | |
7. ГЕРМАН ГЕЛЬМГОЛЬЦ
1821 – 1894
немецкий ученый, фундаментальные труды по физике, биофизике,
физиологии, психологии, впервые (1847 г.) математически обосновал
закон сохранения энергии, показав его всеобщий характер
7-1. А.В.Лебединский и др. ГЕЛЬМГОЛЬЦ., М., Наука, 1966, с. 5-7.
7-1.1. «Герман Людвиг Фердинанд Гельмгольц родился 31 августа 1821 г. в Потсдаме в семье учителя гимназии.
В семь лет он начал посещать народную школу. Он удивлял учителей исключительной способностью к восприятию пространственных образов».
7-1.2. «В 1830 г. Герман перешел в шестой класс потсдамской гимназии, а через полгода был переведен в пятый… В четвертом и третьем классах главное внимание он уделял языкам и литературе. «Стихотворения великих мастеров я очень легко удерживал в памяти, несколько искусственные стихи второразрядных мастеров – не так хорошо. Я думаю, что это зависело от естественного течения мыслей в хороших стихотворениях, и в этом склонен видеть существенный корень эстетической красоты. В старших классах гимназии я мог цитировать на память некоторые песни «из Одиссеи», довольно много из Горация и великие сокровища немецкой поэзии… Чем человеку легко дается, тем он охотно и занимается, поэтому-то я вначале был таким большим поклонником поэзии» (с. 5).
7-1.3. «Тут, безусловно, сказалось влияние отца, прекрасного учителя, преподававшего в гимназии немецкую и греческую литературу. Он всячески прививал детям любовь к музыке, поэзии, живописи. Длительные прогулы с отцом по живописным пригородам и его рассказы развивали у детей любовь к природе» (с. 5-6).
7-1.4. «В последних двух классах мальчик отдавал предпочтение уже математике и физике. Когда я приступил к научному изучению геометрии, все факты, которые я должен был изучать, были, собственно, мне хорошо знакомы… новым для меня был строгий метод науки, и я с помощью этого метода почувствовал, что исчезают те трудности, которые мешали мне в других областях. Геометрии недостает только одного: она трактует исключительно об абстрактных пространственных формах, а мне великую радость доставляла действительность… Первое знакомство с физикой, которую я узнал в гимназии, скоро приковало мое внимание к ней с большей силой, чем занятия чистой геометрией или алгеброй. Юношу поразило то множество знаний о сущности природы, которое можно было вывести из выраженных в виде законов положений. Осознание этого заставило Гельмгольца взяться за учебники физики, найденные в библиотеке отца. Но книги эти были старомодными: флогистон играл в них еще видную роль, а изложение гальванизма не шло дальше вольтова столба. Не обошлось дело и без опытов, выполненных самыми примитивными средствами» (с. 6).
7-1.5. «В эти годы в Европе очень быстро развиваются почти все отрасли естествознания и особенно физики… Наконец, в эти же годы создавались основы волновой теории света… Большие успехи произошли и в прикладных науках. Появились первые железные дороги, были открыты фотографии, электромагнитный телеграф, первый электромотор, гальванопластика. Все это вызывало большой интерес у одаренного мальчика» (с. 7).
7-1.6. «Учителем физики и математики Гельмгольца был друг отца, замечательный педагог К.Мейер. Возможно, именно влиянием учителя, который опубликовал в научном журнале статью об отражении света от поверхностей второго порядка, можно объяснить то, что в гимназии будущий ученый особенно увлекся геометрической оптикой. «Я должен сознаться, что иной раз, когда класс читал Цицерона или Вергилия (оба казались мне очень скучными), я вычислял под столом ход лучей в телескопе и при этом открыл несколько оптических законов, о которых в учебниках обычно не упоминается, они оказались для меня полезными при конструировании глазного зеркала» (с. 7).
7-1.7. «Уже в предпоследнем классе Герман решил посвятить себя изучению естествознания. Но на этом пути он встретил серьезное препятствие… Вынужденный содержать большую семью, отец Германа был не в состоянии послать своего первенца в университет. Поскольку один из родственников занимал высокий пост в военно-медицинском ведомстве, возникла надежда, что Герман сможет поступить в военно-медицинскую академию, где курсанты находились на обеспечении государства.
В марте 1837 г. он поехал в Берлин, где после проверки знаний и состояния здоровья был признан достойным для зачисления в академию.
Через год Гельмгольц успешно сдал экзамены на степень бакалавра и получил аттестат зрелости…» (с. 7).
НАЗАД
|
вверх
