СЛЕЗЫ ПЕРВЫЕ - 1986г.
ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

Первыми были слезы моего сына - второклассника. В то время я только-только начинал делать первые педагогические шаги. Накануне моего урока сын был свидетелем, как дома создавался переходящий приз - Черный ящик, из которого выскакивала симпатичная лысая голова, сделанная из пластмассового шарика, и, весело улыбаясь, покачивалась на пружинке. Он с интересом наблюдал за процессом изготовления и, как выяснилось потом, в тайне надеялся стать первым обладателем этого переходящего приза.

Начался урок-конкурс, победитель которого должен был открыть Черный ящик, а потом взять его на неделю домой до очередного урока. С самого начала перед взором всего класса возник Черный ящик, но только двое знали, что произойдет, если открыть крышку.

Я зачитывал фантастические версии второклассников о таинственном происхождении лунных черных ящиков, не называя фамилий авторов, а ребята оценивали каждое сочинение. В результате мой сын и одна из девочек получили самое большое и равное количество баллов.

Как быть? Кому вручить приз? Мне очень хотелось, чтобы сын, как истинный мужчина, уступил приз "даме", но, видимо, яркий образ игрушки был настолько привлекателен, что попытка склонить его к уступке, не имела успеха. Видя его сопротивление, я более настойчиво и строго порекомендовал отдать приз девочке. Вот в этот критический момент и появились первые слезы. Он увидел мой натиск и понял, что приз не его. Крупные градины стали медленно скатываться с его щек, стирая мои представления о юном "джентльмене". Для меня эти слезы оказались решающим фактором, чтобы быстро принять окончательное решение в пользу девочки, а "джентльмена-плаксу" удалить из класса, для того чтобы никто не видел его слабости.

На этом уроке началась история Марсиана Марсиановича - человечка из Черного ящика - история, впоследствии полная радости, приключений и оригинальных детских решений. Но на очереди...

СЛЕЗЫ ВТОРЫЕ - 1987г.
РАСТАЯВШАЯ СКАЗКА

Заканчивался первый год моей педагогической практики со второклассниками, когда директор школы предложила в следующем учебном году взять всю параллель.

Случилось так, что из-за длительной командировки почти месяц не встречался с учениками. За это время для малышей многое должно было забыться и остаться только то, что усвоено.

Решил воспользоваться создавшимся моментом и провести эксперимент для проверки результативности своей деятельности, дав одно и то же творческое задание в "своем" и контрольном классе. В течение 10 минут второклассники сначала одного, затем другого класса должны были написать сказку про мел, первая строчка которой начиналась с предложения: "Кусочек мела упал в стакан с водой". Около шестидесяти историй упавшего мела должны были ответить на вопросы: Нужны ли такие уроки? Стоит ли брать всю параллель?

Объяснив задание в контрольном классе, стал наблюдать за новыми детскими лицами. Взялись весело. Минут через пять заметил явное смятение и печаль на лице у светловолосой девчушки. Подойдя к ней, увидел, что за все время было написано только одно предложение - "Кусочек мела упал в стакан с водой." Я тихо спросил: "Что-то непонятно?". Ученица подняла голову, два озера слез посмотрели на меня. Она тихо сказала: "Мел же растает! Какая же из этого сказка?". И после этих слов уже ничто не могло сдержать горькие ручьи обиды за неразрешенную проблему.

Девочка растерялась, не находя выхода из создавшейся для нее сложной задачи, и остановилась перед возникшим противоречием, в котором, с одной стороны, должна быть веселая красивая сказка, а с другой - стоял образ мокрого, тающего мела. Конечно, какое же здесь веселье, если главный герой вот-вот исчезнет?

Я как мог подбодрил ее и пообещал, что она научится писать сказки и сможет спасать любые кусочки, попавшие в стакан с любой жидкостью. А ее слезы склонили чашу весов, определяющую согласие на уроки со всеми третьеклассниками. Что касается результатов эксперимента, то он оказался в пользу проводимых уроков, а это уже другая тема и другие истории, а пока...

СЛЕЗЫ ТРЕТЬИ - 1991г.
"ПОМОЩ(Ь)НИЦА"

Меня попросили дать открытый урок для группы учителей из разных уголков России в одной из столичных школ. Общий язык с третьеклассниками был найден сразу. Ребята быстро определили название темы урока - "Пять помощников человека". На вопрос: "Кто может помочь мне записать тему урока на доске?" - вверх взметнулось довольно много рук. Вышла девочка и буква за буквой стала писать: "ПЯТЬ ПОМОЩЬ.." Пока ее рука выводила последние линии мягкого знака, я подошел и тихо спросил свою добровольную помощницу: "Ты уверена, что в этом слове нужен мягкий знак?". Ученица удивленно посмотрела на меня и уверенно сказала: "Да-а!" - и стала дописывать слово.

Произнесенное "Да!" было настолько твердым и взгляд девочки настолько убедительным, что в тот момент я подумал о введении новых правил в русском языке. Обратился к классу. Нужен или нет мягкий знак в слове "помощников"? Мнение большинства было однозначно - не нужен. Но моя помощница, нисколько не смутившись, повернулась лицом к классу и еще более твердым голосом произнесла: "Здесь нужен мягкий знак, потому что недавно мы писали самостоятельную работу и учительница мне в таком же слове вписала мягкий знак!". В классе стало тихо. Все были озадачены этим высказыванием. Я посмотрел в сторону учительницы - это был нескрываемый сгусток разнообразных эмоций. Вероятно, на ее месте я выглядел бы еще хуже.

"Хорошо - обратился я к девочке, - давай сейчас напишем слово "помощников" без мягкого знака, а после урока вы вместе с учительницей разберетесь, когда надо писать мягкий знак после шипящих."

Урок прошел хорошо. Ребята были активны, смекалисты, с юмором. Сразу же после завершения урока я подошел к учительнице, поблагодарил за работу ребят и попросил не делать поспешных выводов и мер относительно ученицы, а спокойно во всем разобраться. На что услышал возмущенное: "Она же меня на всю страну ославила!".

На том же этаже в кабинете завуча началось обсуждение урока и далее разговор о новациях в учебном процессе. Минут через 10 резко открылась дверь кабинета. В проеме было победоносное лицо классного руководителя, а чуть дальше заплаканное лицо моей "помощ(Ь)ницы".

"Хорошо, что я никуда не дела эти тетради с самостоятельной работой, - начала учительница. - Вот, смотрите, я ей (ученице) в слове с шипящей только подправила хвостик у буквы "Щ", а она (девочка) решила, что я вписала мягкий знак!".

Выйдя в коридор и оставшись наедине с учительницей и плачущей девочкой, посмотрел в тетрадь. Действительно, красной ручкой было так щедро внесено исправление этого хвостика, что его можно было принять и за мягкий знак. Это, вероятно, и сделала ученица, хорошо запомнив "свою ошибку". Но ошибка-то была чужая.

Когда я высказал свое предположение учительнице, то в ответ услышал резкое: "А разве она не знает, что ошибки пишутся над словом, а не снизу?". На что прозвучал встречный вопрос: "А Вы говорили об этом ученице?". Не ответив на него и, видимо, посчитав себя реабилитированной, учительница, хлопнув дверью, вошла в свой класс, оставив в пустом коридоре заплаканную ученицу вместе с источником возникшей неприятности.

Девочка стояла у окна напротив своего класса и кулачком вытирала катившиеся слезы. Чувствуя себя виновным в происшедшем, подошел к своей недавней помощнице и как мог попытался ее успокоить. Но в тот момент она была далеко наедине со своими мыслями и задумчиво молчала. Но вдруг неожиданно сказала: "Я больше туда не пойду!", кивнув головой в сторону своего класса. Возникла проблема. Надо было выводить девочку из этого тяжелого душевного состояния.

Я признался, что сам сомневался, стоит или нет писать мягкий знак в "помощниках", несмотря на то, что значительно старше ее. Сказал, что каждый человек может ошибаться, но самое главное стараться больше не повторять ошибок. Похвалил за смелость и уверенность, с какой она доказывала свою правоту перед классом, отметив, что не каждый способен найти в себе силы не струсить в этой ситуации, когда один против большинства. Постепенно ее слезы стали исчезать. Мы еще над чем-то посмеялись, и, когда я спросил: "Ну, что вместе зайдем в класс?" девочка сказала, уже знакомой мне интонацией полной твердости и решимости: "Нет! Я сама!". Подошла к двери и вошла в класс. Несколько секунд я стоял неподвижно и, когда понял, что за дверью все нормально пошел в кабинет завуча.

Думаю, что ученики этого класса никогда не сделают ошибки в написании слова "помощники", а учительница поняла и давно простила меня и "помощ(ь)ницу" за возникшую у нее в тот день неприятность.

СЛЕЗЫ ЧЕТВЕРТЫЕ - 1993г.
МАМА-УЧИТЕЛЬ

Этих слез я не видел и о них узнал через несколько часов после открытого урока в школе красивого северо-западного города. Случайно в ходе разговора с директором школы мы коснулись отношений учителя-родителя к своему ребенку. Мы были единодушны в том, что требования, предъявляемые учителем к собственным детям по сравнению к их одноклассникам зачастую бывают несправедливо завышены. В результате страдают как дети, так и их родители-учителя. В качестве подтверждения я рассказал про слезы сына, директор - примеры из своей жизни, а потом сказала, что после моего урока в коридоре расплакалась одна из учениц - дочь учительницы класса, в котором был урок.

Вот что рассказала директор. Во время урока она оказалась сидящей рядом с этой ученицей и видела, как девочка часто оборачивалась назад, чтобы встретиться глазами с мамой и быть уверенной, что все делает правильно. Ближе к концу урока у нее не получилось хорошо выполнить несколько заданий. Что-то личное мешало принять ей предлагаемую помощь. Вероятно, предполагая свою неспособность уже хорошо сделать последующие задания, она внутренне переживала, что подведет маму-учительницу. Ученица перестала быть активной и осталась только зрителем. Сразу же после урока, девочка первая покинула класс и заплакала, думая, что в глазах учеников и учителей подвела маму-учительницу.

Так закончился рассказ директора. Был уже вечер, и, к сожалению, мне не удалось поговорить с классным руководителем, чтобы попросить ее снять с дочери тяжелый груз ответственности перед мамой-учительницей.

Обращаюсь ко всем педагогам: не взваливайте на детей свои проблемы, предоставьте им ДЕТСТВО.
УЧИТЕЛЯ, ЛЮБИТЕ И СВОИХ ДЕТЕЙ.

Если данный материал вызвал в Вас какую-то реакцию, то свои мысли и чувства Вы можете изложить письменно и отправить по адресу:
140160 г.Жуковский, а/я 272 Марату Гафитулину.