НИКОЛАЙ ФЕДОРОВИЧ ФЕДОРОВ

Литература

Введение

Достойная цель - путеводитель и стержень жизни творческой личности. Разработка и детализация цели обнаруживает ее надсистемные этажи и постепенно цель личности перерастает в цель коллектива, движения, общества...

Возможен ли проект достойной цели для всего человечества? Что это может быть? Кто может взяться за такую работу? Какой уровень еретичности должна являть цель? В чем ее системность? Как создать у людей потребность жить и работать над общей достойной целью? Как ее внедрять?

Вопросов масса, отвлеченно их не решить. А не попытаться ли найти прототип в истории? Цель данной работы - знакомство с таким проектом и его создателем. В конце 19-го века русским мыслителем Николаем Федоровичем Федоровым было разработано учение об ОБЩЕМ ДЕЛЕ.

Учение об общем деле

Смерть.

Поэтому и общим предприятием, соединяющим всех людей, следует считать борьбу за бессмертие [1]. В основу теории закладывается очень высоко направленный нравственный вектор, принцип супраморализма¹: невозможно примириться хотя бы с одной человеческой смертью на земле. "Смерть есть свойство, состояние, обусловленное причинами, но не качество, без коего человек перестает быть тем, что он есть и чем должен быть" [2].

Безусловно, первой задачей будет разгадка причин смерти и достижение бессмертия всех живущих на земле людей. Но, учитывая обозначенный вектор, вслед за достижением бессмертия должен начаться процесс оживления, воскрешения во плоти, все более полного и далекого, всех живших на земле людей. Это ли не оригинальный проект машины времени - встреча всех поколений людей во плоти?

Где будут жить сонмы воскрешенных? Они заселят все планеты вселенной, человек станет разумом вселенной. "Всеобщее воскрешение - есть полнота, совершенство жизни всей природы, всех миров Вселенной, совершенство умственное, эстетическое и нравственное" [3].

Федоров отмечает, что, конечно, первоначально будут воскрешены люди недавно умершие, не превратившиеся в прах. Для 19-го века это уточнение ни в чем не меняло сверхеретичности проекта. Для нас же, знакомых с достижениями реаниматологии, эта проблема кажется более реальной: шестиминутная клиническая смерть во многих случаях уже не является природным запретом на воскрешение.

Как же будет осуществляться воскрешение людей, превратившихся в прах, перешедших в состояние молекул и атомов? Человек с помощью неограниченных сил науки приобретет богоподобную власть над природой, научится регулировать, управлять не только собой, не только всеми планетами вселенной, но и всеми молекулами и атомами и "соберет" человека. Но ведь невозможно все вещество планеты пустить на реконструкцию живых людей! Необходимо подключить вещество Вселенной... Сын обязан воскресить своего отца как бы из себя, ведь он несет в себе следы его облика, отец воскресит из себя деда... и так до самого первого человека. Материальный носитель наследственной информации (ДНК) давно уже найден современной наукой. Дело за постановкой новой задачи - воскрешение по коду ДНК...

Что же будут представлять из себя люди, достигшие такой власти над природой? Это будет уже новый, преобразованный человек, с расширенными возможностями и ресурсами. "Ему будут доступны все небесные пространства, все небесные миры, но только тогда, когда он будет сам воссоздавать себя из самых первоначальных веществ, атомов, молекул, потому что только тогда он будет способен жить во всех средах, принимать разные формы и быть в гостях у поколений - от самых древних до самых новейших, во всех мирах, как самых отдаленных, так и самых близких, управляемых всеми воскрешенными поколениями" [4] - какая блестящая научная фантастика!

Общее дело победит, и неродственность, небратское состояние людей, которое является главнейшим злом современного человечества и ярким признаком незрелости, младенческого состояния его.

"Только в учении о родстве вопрос о толпе и личности получает разрешение: единство не поглощает, а возвеличивает каждую единицу, различие же личностей лишь скрепляет единство..." [5]. Не все одинаковые, а все разные, в силу индивидуальностей занимающиеся разными делами, направленными на одну цель. "Объединенный на всей планете человеческий род станет сознанием земной планеты, сознанием ее отношений к другим небесным мирам". [6]. Как ясно просвечивает здесь идея В.И.Вернадского о ноосфере...

Посредством чего же объединенное человечество приобретет невиданную, богоподобную власть? Федоров разрабатывает концепцию о регуляции природы. Все взаимосвязано, регуляция природы возможна только при объединении человечества, но "человечество потому и разъединено, что нет общего дела, в регуляции же, управлении силами слепой (по отношению к человеку - Н.Кр.) природы и заключается то великое дело, которое может и должно стать общим" [7]. Под регуляцией Николай Федорович понимает не эксплуатацию, не расхищение без восстановления, утилизацию и загрязнение без прогнозирования последствий, а именно регуляцию, основанную на изучении законов эволюции и функционирования природы как системы. Но система эта породила человека - существо мыслящее и страдающее, дала ему новое качество - разумность, но не отменила его прежнего свойства (как и всего живого) - смертности. Поэтому и вводится понятие регуляции природы относительно целесообразности жизни человека.

Суммируем сказанное: "Понимать - это уже действовать, осуществлять. Странен человек, который ничего не делает, имея перед собой Дело... Нет такого дела, с которым не могла бы справиться наука. Человечество внесет в мироустройство цель и смысл. Мир дан людям не на поглядение, не на созерцание только, а на действие. По сути-то ведь и всегда люди считали возможным действовать, влиять на стихии: Думали и думают, например, что жертвоприношениями и молитвами можно низводить дождь с неба на землю. Но то было не настоящее действие, а воображаемое, мифическое. Так сказать, иллюзия действия. Дело теперь за тем, чтобы превратить иллюзию в реальность. Границ и пределов не будет! Человек сдвинет с места планеты и звезды, переставит и перестроит их по своему чертежу. Астрономия станет подобием архитектуры. Первым поприщем для небесных архитекторов будет, конечно, собственная Земля. Придут к этому, когда возьмутся за работу сообща, когда все человечество станет братской единой семьей... Но, если человечество признает регуляцию делом для себя непосильным, что ж, тогда оно будет отвергнуто, как не выдержавшее испытание. И отнимется у него власть над миром, и дана будет эта власть другому роду разумных существ на иной планете, у иной звезды... Но я не хочу исходить из этого. Верю в то, что человечество выполнит все, что ему суждено. От регуляции Земли прямой путь к регуляции Солнечной системы. Электрические и магнитные силы (не говоря уже о силах ньютоновых) связывают, вероятно, Солнце с Землей и планетами. Так что все, что происходит на Земле - дождь, сушь, ураганы, землетрясения, все это явления не чисто земные, а теллуро-солярные ("теллус" - Земля, "соль" - Солнце). И, следовательно, весь теллуро-солярный процесс должен подвергнуться регуляции. Нынешнее же состояние солнечной системы я бы уподобил тем организмам, в которых нервная система еще не образовалась. Поведение этих организмов беспорядочное, от случая к случаю, от толчка к толчку. Это не просто образное сравнение, а реальный факт. Задача человечества состоит в том, чтобы не допустить, предупредить конец Земли и всего мира. Конец же этот весьма возможен для природы оставленной на произвол своей еще слепоте. Солнце рано или поздно погибнет, если мы не снабдим его и всю систему планет регулирующими аппаратами. Своего рода нервными путями, ведущими от мозга к периферии. Мозг солнечной системы - человечество. Истинного познания Вселенной род человеческий достигнет тогда, когда освободится от крепостной зависимости от Земли, когда получит возможность управлять ее ходом и сам полетит в междупланетной среде... И вся наука, все естествознание станут тогда одними и цельными - небесными и вместе с тем, земными... Только такая безбрежная дерзновенная область деятельности, как освоение космоса, этот великий подвиг, который предстоит совершить человеку, привлечет к себе и бесконечно умножит энергию ума, отваги, изобретательности, самоотверженности, всех совокупных человеческих сил, которые расходуются на взаимную рознь и растрачиваются по пустякам". [8]

Проект Н.Ф.Федорова имеет много недостатков, содержит явные противоречия, в нем не продуманы многие аспекты организации нового общества, не разработаны пути перехода от существующего социального порядка к будущему... Но проект обладает достоинством, искупающим многие недостатки: он соединяет науку и этику, вносит в научное познание высокий нравственный императив - конечную цель всех его усилий. В настоящее время наука развивается бурно, стихийно, неконтролируемо, мотивируя свою активность безудержным стремлением человека к познанию Н.Ф.Федоров выставляет идеальный конечный результат для науки: разгадка природы человека, его смерти, обретение бессмертия, воскрешение умерших. Безусловно, шокирует идея воскрешения, но она действует как надежный гарант против развертывания сил зла в мире! Нельзя вести войны - на них убивают людей, а наша цель - всех воскресить; не нужна военная промышленность; исключаются травматичные, вредные производственные технологии, отравление природы... Всякая агрессия по отношению к человеку противоречит основной цели общества. Реальность воскрешения людей отодвинута в самое неопределенное будущее, но отныне предложенная конечная цель оценивает все, что изобретается, открывается и производится в мире.

Мыслитель

Что за человек был Николай Федорович Федоров, дерзнувший составить столь еретичный проект общего дела? К сожалению, мы располагаем очень скудными биографическими сведениями и не сможем провести подробный анализ его жизненного пути, но есть факты, обозначающие узловые точки в развитии нашей творческой личности.

Н.Ф.Федоров родился в 1828 году. Он дитя невенчанного брака князя П.И.Гагарина и дворянской девицы. Фамилию и отчество получил от крестного отца. Сам он упорно скрывал свое происхождение, только после смерти была раскрыта тайна рождения мыслителя.

Связь князя с матерью была длительной, кроме Николая в семье было еще трое детей. Когда мальчику было четыре года, отец оставил семью, которая вскоре была изгнана из родительского дома бабушкой. Мальчик пережил глубокое потрясение. Вот что говорил об этом времени сам Н.Ф.Федоров "От детских лет сохранились у меня три воспоминания: видел черный-пречерный хлеб, которым (говорили мне) питались крестьяне в какой-то, вероятно, голодный год. Слышал я с детства объяснение войны, которое меня привело в страшное недоумение: на войне люди стреляют друг в друга; наконец, узнал я о том, что есть (на свете) и не родные (нам люди) - чужие и о том, что сами родные - не родные, а чужие. [9] Все три открытия детства оставят след в жизни и мыслях Федорова: будет всю жизнь питаться он почти одним хлебом; навсегда возненавидит всякую неродственость, разъединенность, отчужденность людей и крайнее их проявление - войну.

Духовным наставником Николая становится горячо любимый дядя, брат отца. О ребенке заботятся: он учится первоначальные в тамбовской гимназии, а затем, до 1852 года в привилегированном учебном заведении для детей дворян - Ришельевском лицее в Одессе. Федоров проявляет уникальные способности и строптивый характер, который обнаруживается в независимости суждений и поступков. После ссоры на экзамене с преподавателем юноша оставляет лицей. Есть данные, что Федоров пережил в это время еще одно сильное потрясение: умер дорогой ему человек - дядя. Для юноши это была невосполнимая тяжелая потеря, утрата последнего в его жизни родного человека. Смерть дяди он пережил как свою собственную. Таким образом, в 23 года - сильнейший мировоззренческий кризис. Николай оставляет лицей, два года бродит, странствует; наступила пауза, заполненная поисками дела жизни, определения ее смысла. Через 2 года "я впервые очнулся после своей смерти" (мог бы сказать Федоров, как говорил об этом Ф.М.Достоевский).

Перед Николаем становится со всей очевидностью цель - человечество должно победить смерть, смерть - самая большая несправедливость на свете, без победы над ней все теряет смысл: для чего жить, учиться, творить, рожать детей, зная, что в конце неизбежно и неотвратимо ждет смерть. Сам Федоров подтверждает точную дату появления своей главной идеи - осень 1851 года. В 1903 году, незадолго до собственной смерти, Николай Федорович запишет: "Пятьдесят два года исполнилось от зарождения этой мысли, плана, который мне казался и кажется самым великим и вместе с тем самым простым, естественным, невыдуманным, а самою мыслью рожденным. Мысль, что через нас, через разумные существа, природа достигнет полноты самосознания и самоуправления, воссоздаст все разрушенное и разрушаемое по ее еще слепоте..." [10]. Еще раз подчеркнем: смерть дорогого человека перепахала весь внутренний мир юноши, после этого он перестает интересоваться собой и беспокоиться о себе, навсегда отказывается от личной жизни, целиком посвящая свою жизнь разработке проекта общего дела. Позже один из современников напишет: "Откуда же брал силы этот великий подвижник? Мать, у которой смертельно болен ребенок, забывает об еде, обо всем, что не касается любимого существа, и проявляет непостижимую силу. В таком состоянии прожил и Николай Федорович всю свою жизнь. Для своего дела он забывал все, что привлекает нас". [11].

Итак, определена задача жизни, человек пускается в новый путь, вырабатывается программа для широкого самообразования - цель непременно требует систематизированного знания и мышления. В течение последующих 14 лет - интенсивное самообучение и учительство в уездных школах. Федоров преподает географию и историю, за этот период сменил 7 городов. Долго на одном месте не задерживается из-за постоянных разногласий с начальством. В 1867 году пешком уходит в Москву, где трудится библиотекарем Чертковской библиотеки, затем - в библиотеке Румянцевского музея (ныне - Всесоюзная государственная библиотека им. В.И.Ленина). Последние годы жизни работает в архиве министерства иностранных дел.

Внешность Федорова застыла на десятилетия в неизменном облике "старца", поэтому его возраст определить было трудно и Лев Николаевич Толстой всегда считал его старше себя, хотя они были ровесниками. "Это был худенький среднего роста старичок, всегда плохо одетый, необычайно тихий и скромный. На шее вместо воротника он носил какой-то клетчатый серый шарфик и ходил и зимой и летом в одном и том же старом коротеньком пальтеце. У него было такое выражение лица, которое не забывается. При большой подвижности умных, проницательных глаз, он весь светился внутренней добротой, доходящей до детской наивности. Если бывают святые, то они должны быть именно такими" [12]. Федоров не интересовался своей внешностью, не оставлял никаких примет своего существования, даже избегал запечатлеть свой облик (мы знаем приблизительно как выглядел Николай Федорович по рисункам, сделанным тайно из-за ширмы Леонидом Пастернаком по инициативе Л.Н.Толстого). Но, как это ни парадоксально, именно в силу неповторимости фигуры мыслителя, многие современники оставили свои воспоминания о нем.

Личность Федорова на всех производила особенное впечатление: она казалась совершенно уникальной, ее невозможно было свести ни к одному, даже самому редкому типу, будь-то учитель жизни или аскет. "Так он был своеобразен во всем, так ничем не напоминал обыкновенных людей, что при встрече и знакомстве с ним поневоле становились в тупик люди, особенно выделяющиеся и особенно оригинальные. Николай Федорович поражал в этом отношении даже таких оригиналов, как, например, Лев Толстой или Владимир Соловьев. Все в нем было свое, ни в чем не походил он на рядового смертного, начиная с внешности, продолжая привычками и приемами жизни и оканчивая мировоззрением" [13]. "От всей его фигуры веяло сознательным, тяжелым подвижничеством, добровольно принятым не ради оригинальности или известности, но ради самовоспитания во имя внешних задач и стремлений" [14].

Образ жизни был предельно приближен к крестьянскому быту, он сложился за годы учительства, когда Николай Федорович снимал угол в крестьянской избе, а питался еще проще, чем иные крестьяне. Все это было перенесено без искажений в условия цивилизованной Москвы. Всегда ходил пешком и не тратил ни копейки на развлечения.

Известен и его распорядок дня. По воспоминаниям Ю.П.Бартенева, сына издателя "Московских ведомостей", знавшего Федорова многие годы, приходил Николай Федорович на работу за 1,5-2 часа до открытия библиотеки. Пока не было читателей, подбирал им книги, рылся в книжных каталогах и справочниках. Румянцевский музей закрывался в 3 часа дня, но он оставался там еще на 1-1,5 часа - беседы в каталожной с заинтересованными читателями, среди которых почти весь свет интеллигентной Москвы. Часов в 6 возвращался домой, обедал чем попало, по большей части пил чай с хлебом, ложился спать на голом сундуке на 1-1,5 часа. Затем читал, писал до 3-4 часов ночи. Опять засыпал на 2 часа и, напившись чаю, часов в 7-8 шел в музей. И такую жизнь он вел десятки лет [15].

Сам Федоров не признавал себя аскетом и искренне сердился, когда ему говорили об этом. Тем более поражал неожиданный избыток жизни, идей, энергии в этом человеке. Его ученость сочеталась с оригинальным умом, энциклопедические познания не заглушили способности к творчеству. "Память и начитанность его были изумительные, многие ученые обязаны ему за его указания, и скромная каталожная Румянцевского музея служила умственным центром Москвы, долго была какой-то лабораторией мысли, куда тянулись люди, имена которых широко прославлены" - опять вспоминает Ю.П.Бартенев. "Он жил жизнью подвижника, но не отшельника... людей и общество очень любил" [16].

В каморке у Федорова "разговоры нередко переходили в споры. Центром и бесед и споров был, конечно, Николай Федорович. Его глубокомысленная речь, рассыпавшая мысли, как водопад брызги, его остроумные сближения и выводы, его беседы поражавшие ученостью и образованностью решительно во всех областях знаний...эти речи и беседы служили зеркалом для гостей и собеседников Николая Федоровича. Рядом с ним сейчас же, как на весах, обнаруживалось достоинство и внутренний вес его и знакомого" [17].

Николай Федорович распространял свои идеи через общение с деятелями науки и искусства, а внедрял - через собственное служение библиотеке. Библиотеки, по его мнению, приобретают характер лабораторий, где осознается мир и проектируется его будущее [18]. Он был идеальным библиотекарем: провел самостоятельно систематизацию и каталогизацию всех фондов, ввел такое новшество, как предметный каталог в библиотечное дело, что было следствием его беспрецедентного знания книг; покупал за свой счет книги, отсутствующие в фондах; предложил форму частного и международного книгообмена. Если занятия того или иного читателя принимали серьезное направление, через некоторое время следовало приглашение: "Вас просит пожаловать к себе Николай Федорович". И тогда происходило личное знакомство, тут обнаруживались его огромные познания и он призывал читателя, работающего над той или иной темой, исчерпать весь "базис" литературы музея по данному вопросу. За его служением не было видно ни личной жизни, ни службы в обычном смысле. Работал мыслитель библиотекарем и в воскресенье, чтобы могли заниматься люди, несвободные в другие дни недели, приплачивал из своего жалования служащим библиотеки, дабы увеличить их усердие по службе.

Ученики

Как мы узнали об учении Н.Ф.Федорова, ведь он ничего не публиковал? При жизни в свет вышли всего пять статей в периферийных журналах, анонимно. Мыслитель считал греховной любую частную собственность, в том числе и на идеи и книги. "Все, что производится умом человеческим, - говорил он, - есть общее достояние всех людей... К тому же любой литературный или ученый труд есть непременно сгусток или продолжение мыслей и трудов бесчисленного числа людей, работавших до нас. Ставить имя писавшего на обложке, например, книги, поэтому нелепо" [19].

Двум ученикам Федорова, Николаю Павловичу Петерсону и Владимиру Александровичу Кожевникову, мы обязаны за сохранение трудов мыслителя. После смерти Николая Федоровича ими были собраны все записи учителя, проведена гигантская работа по систематизации и упорядочению трудных для чтения заметок (Федоров писал карандашом на отдельных разрозненных листках) и выпущен в свет труд под названием "Философия общего дела" - 1-ый том в городе Верный (ныне Алма-Ата), в 1906 году (всего 480 экземпляров). Второй том вышел в Москве в 1913 году (580 экземпляров) с пометкой "Не для продажи" - во исполнение принципов мыслителя. Книги рассылались в центры культуры: библиотеки, университеты, частным лицам (ученым, философам и др.)

Что за люди были ученики Николая Федоровича? Кожевников Владимир Александрович (1852-1917г.г.) - ученый, полиглот, философ, поэт, человек обширнейших знаний. Автор многочисленных книг и статей, в том числе двухтомного исследования по буддизму. Однако основной его труд, которому он посвятил более 20 лет, по многостороннему исследованию эпохи "секуляризации" (перехода из церковной в светскую форму) европейской культуры от периода Возрождения до 20 века остался в рукописи. Познакомился с Федоровым во время учебы в Московском университете. Поддерживая до самой смерти учителя близкие отношения с ним (Николай Федорович скончался у него на руках), заботился обо всех его делах, постоянно старался обнародовать его идеи. Написал ряд стихотворений, вдохновленный федоровским учением. Однако, взаимоотношения их были не простыми и, хотя после смерти мыслителя Кожевников самоотверженно трудился над его рукописями и именно на свои средства издает оба тома сочинений учителя, в конце жизни Федорова они почти разошлись, ибо учитель понял, что ближайший ученик не разделяет полностью его учения (Кожевников придерживался взглядов ортодоксального, как мы это называем, православия). Из письма Федорова Владимиру Кожевникову: "Вы очень много сделали для антипатичного Вам учения и даже, как я убедился... совершенно непонятного Вам учения..."[20].

Второй ученик - Николай Павлович Петерсон (1844 - 1919г.г.) - выпускник пензенского дворянского института, учился в Московском университете, в начале 60-х годов - учитель яснополянских школ Льва Николаевича Толстого. Участвовал в революционном движении, привлекался к суду и следствию по делу Каракозова. Позднее - занимал различные административные посты в провинциальных городах России. С середины 60-х годов становится последователем федоровского учения. Однако в конце жизни Николай Федорович отошел и от него. Многое не удовлетворяло в ученике: и особое рвение по службе (это после революционной - то молодости), и гордость от достижения больших чинов, и неудачные, честолюбивые, многочисленные публикации его. Таким образом, в конце жизни мыслитель чувствует свое полное идейное одиночество, может быть это и ускорило приближение конца... Никогда почти не болевший Федоров, поддавшись на уговоры друзей, одевает зимой вместо своего неизменного пальтеца, которое носил в любые морозы, шубу и... простужается. Возникает пневмония, и, после непродолжительной борьбы организма с недугом, Николай Федорович умирает в возрасте 75 лет. "Не верилось, что этот ополчившийся против смерти человек, когда-нибудь умрет, - напишет один из современников. Когда это случилось, и я увидел его лежащего мертвым, помню, мир показался мне с овчинку, столь далеким, столь маленьким. Такого человека не стало!" [21].

Общение с современниками

Что же все-таки значила встреча с таким человеком при его жизни для других людей? Вот как вспоминает знакомство с Николаем Федоровичем семнадцатилетним юношей Николай Петерсон. "Я был сразу же покорен и уже навсегда...Эти три месяца общения с ним обогатили меня больше, чем все предшествующие годы (упомянем, что до этого Петерсон общался с Л.Н.Толстым) и дали прочную основу для всей моей последующей жизни" [22].

Мы можем с большой долей истины утверждать, что аналогичное влияние и воздействие оказал Н.Ф.Федоров на К.Э.Циолковского. Шестнадцатилетний Костя Циолковский по настоянию отца приехал в Москву для самообразования и познакомился в библиотеке с Николаем Федоровичем. Последний принимает участие в судьбе юноши, экзаменует его, обнаруживает несистемность и "провалы" в его образовании и составляет программу для самообучения. Наставник передал юноше, по нашему мнению, и методику самообучения, которая включала как минимум два положения: 1) самообразование должно быть организовано и систематизировано в соответствии с выбранным делом жизни; 2) приобретение знаний не должно быть оторвано от их применения. Константин Эдуардович так о себе и напишет: "Я учился творя..." [23].

Общение их длится около трех лет. Циолковский считал Федорова человеком необыкновенным, а встречу с ним - счастьем. "Он заменил мне профессоров университета, с которыми я не общался..., его мысли поразили меня..." (и следует добавить, что Николай Федорович сориентировал юношу на жизнь, максимально направленную на служение человечеству, жизнь мыслителя, а не университетского профессора). К.Э.Циолковский свидетельствует: "...на самое последнее место я поставил благополучие родных и близких. Все для высокого..., чтобы продвинуть человечество хоть немного вперед..." [24]. "Я тогда по-юношески мечтал, - пишет он о своем пребывании в Москве, - о покорении межпланетных пространств, мучительно искал пути к звездам, но не встречал ни одного единомышленника. В лице же Федорова судьба послала мне человека, считавшего так же как и я, что люди непременно завоюют космос. Но, по иронии той же судьбы, я совершенно не знал о взглядах Федорова. Мы много разговаривали на многие темы, но космос почему-то обходили. Вероятно, сказалась разница в возрасте. Такие разговоры о космосе со мной он находил, видимо, преждевременными" [25]. Федоров стал первым у нас философом космоса и жил в твердой уверенности, что Россия окажется первой страной в деле его освоения. "Я,- говорил К.Э.Циолковский, - преклоняюсь перед Федоровым. У нас в семье любовь к России ставилась на первое место, а Федоров был верным сыном России. Я часто повторяю его слова, ставшие мне известными не от него самого, а много лет спустя после его смерти: "Сама ширь земли русской способствует образованию богатырских характеров и как бы приглашает к небесному подвигу" [26].(Так истина открывается нам послойно. Первоначально слово "космос" было связано в массовом сознании только с именем Ю.А.Гагарина, потом открыли новое имя - С.П.Королев, затем стал известен нам и К.Э.Циолковский, а теперь уже очевидно, откуда черпал силы Константин Эдуардович - от личности Федорова, который на самом деле, по фантастическому совпадению - Гагарин. Если бы не факт незаконнорожденности, то носил бы философ другое имя - Николай Павлович Гагарин...)

Позднее К.Э.Циолковский с интересом прочел труды Федорова и увидел, что в системе взглядов мыслителя были предвосхищены многие его собственные социальные и научно-технические проекты: выход человечества в космос, регуляция природных стихий, освоение околосолнечного пространства, заселение иноземных миров.

Интересен и вопрос взаимоотношений Николая Федоровича с многими выдающимися людьми своей эпохи, такими, например, как Л.Н.Толстой. В 1881 году знаменитый писатель переживает внутренний духовный кризис, ищет смысл жизни и пути творчества... и тут - знакомство с Федоровым. "Он по жизни самый чистый христианин, - пишет Толстой в письме. Когда я говорю ему об исполнении Христова учения, он отвечает: "Да это разумеется", - и я знаю, что он исполняет его. Ему 60 лет. Он нищий и все отдает, всегда весел и кроток" [27]. Знакомится писатель и с учением мыслителя, о чем также сообщает в письме: "Федоров составил план общего дела для всего человечества, имеющего целью воскрешение всех людей во плоти. Во-первых, это не так безумно, как кажется (не бойтесь, я не разделяю и не разделял никогда его взглядов, но я так понял их, что чувствую себя в силах защитить эти взгляды перед всяким другим верованием, имеющим внешнюю цель)" [28]. Главное для Толстого - сама личность Николая Федоровича, это был единственный человек, который полностью импонировал писателю при жизни, духовное превосходство которого было столь очевидно и безоговорочно. Федоров заметил, что Толстой пытается также убого, простецки одеваться, как он сам и спросил: "Что, меня перещеголять хотите? Не перещеголяете!" Да, перенять внешнее выражение не так уж и сложно, а на главное, на последовательность во внутреннем, в сущностном, в основном, то есть жить, как учишь, у Толстого духа не хватило. Он только всю жизнь, еще с молодых лет (по свидетельству Петерсона) кричал: "Так жить нельзя!", - но и только, сам продолжал так жить и продолжал всю жизнь кричать, что "так жить нельзя".

И все же Федоров видел в Л.Н.Толстом идеальный рупор, канал внедрения своих идей в общество, ибо понимал, что слово Толстого было бы немедленно услышано и потому требовал, чтобы Лев Николаевич распространял его идеи. "Он не просил, а именно требовал. А когда Толстой в самой мягкой форме отказывался, то обижался и не мог простить", - по воспоминаниям сына Л.Н.Толстого, Ильи Львовича [29]. Писатель, правда, объяснял так: "...Если бы у меня не было своего учения, я был бы последователем учения Николая Федоровича" [30]. На что, как известно, мыслитель отвечал, что у Толстого не учение, а недоразумение, разве можно, в самом деле, признать учением теорию о "неделаньи и недуманьи". "Многоталантливый художник и ремесленник, и совершенно бесталанный философ Толстой не подлежит вменению... Ему очень хотелось бы поруганий, поношений, что придало бы ему ореол мученичества, а он так жаждет дешевой ценой приобретенного мученичества... Толстой избалован всеобщим поклонением..." [31].

Николай Федорович очень точно определил соотношение в ближайшей исторической перспективе себя и писателя. Посудите сами, ведь они ровесники, и вот в 1978 году пышно отмечается 150-летие со дня рождения... Л.Н.Толстого. Об этом знают почти все, а о 150-летии Федорова - почти никого. Слава Толстого всесветна, известность Федорова для сравнительно широкого круга только начинается. Сочинения писателя изданы еще при жизни во всем мире миллионными тиражами, сочинения мыслителя - лишь после смерти, всего один раз, тиражом несколько сот экземпляров. Это ли не свидетельство младенческого, несовершеннолетнего состояния человечества? Мы по-прежнему читаем Толстого (он нам понятен), но труден и неподъемен Федоров...

Общение с потомками

Что остается на земле после такой, по максимуму прожитой жизни? Мы, конечно, не сможем просуммировать весь вклад этого человека в культуру, даже если примем во внимание, что Ф.Н.Достоевский с 1878 года после знакомства с концепцией Федорова, которую "прочел как бы за свою" [32], создает замысел романа "Братья Карамазовы" в ее русле, что Л.Н.Толстой и А.А.Фет в течение десятилетия находятся в поле тяготения идей мыслителя, мы все равно не сможем учесть тот многочисленный ряд читателей, которых пестовал, консультировал, обогащал и вдохновлял этот идеальный библиотекарь крупнейшей библиотеки России, как мы никогда и ничем не сможем измерить мощности духовного поля, которое идет от человека к человеку.

Обычно, ряды последователей Николая Федоровича классифицируются по тем областям культуры, где они, в основном, оставили свои труды (мы обозначаем "в основном", так как в большинстве последователи, как и Федоров, были эрудитами и универсалами). Итак,

1. среди религиозных философов, как мы их сейчас называем, русского ренессанса - это Н.А.Бердяев, С.Н.Булгаков, В.С.Соловьев, П.А.Флоренский;

2. среди ученых - естественников - К.Э.Циолковский, В.И.Вернадский, А.Л.Чижевский;

3. среди поэтов и литераторов - В.Хлебников, В.Брюсов, Н.Заболоцкий, А.П.Платонов;

4. среди художников - П.Филонов.

Что объединяет этих ярких, исключительно индивидуальных, высокоталантливых людей, создавших своей деятельностью целые духовные континенты? Н.Ф.Федоров в своем учении выделил и соединил несколько осей, принципов, постулатов, основополагающих векторов, в русле которых строились подчас внешне не похожие теории его последователей.

Это следующие вектора:

1. В центре любой теории, любого учения - человек, его жизнь, его благо, его творчество (вспомним принцип супраморализма: невозможность примириться с гибелью хотя бы одного человеческого существа);

2. Внепланетарный взгляд на землю, вгляд из космоса, вселенной, что прежде всего обозначает два аспекта: а) аспект тесной связи, вплетенности всего земного в космические процессы; б) аспект космической уникальности человеческого разума, а значит и общности человечества, что резко подчеркивает несущественность, абсурдность любых различий (национальных, религиозных, классовых); отсюда вытекает очевидность;
3. слитности, родства, не только людей живущих на земле в данный момент, но и всех предшествующих живших на земле поколений людей и всех будущих, последующих жителей земли. В связи с этим становится явной непрерывность исторического процесса, весомость родовой связи, связи с древностью. Невозможным, примитивным становится и "отрицание" новыми поколениями старых, пренебрежение, высокомерие к ранее жившим.

4. Не признается наличие прогресса, если прогресс оценивается уровнем мощности машин по производству материальных благ. Прогресс - это уровень духовности, развитие духовных средств общества (только то, что увеличивает уважение и любовь может быть целью и смыслом....! [33].

5. Отсюда следует нечувствительность, игнорирование разделения на материальное и идеальное;

6. Далее декларируется принцип: "Исполнять!", - против разобщенности мысли и дела, чтобы всякая мысль превращалась в дело. Прежде всего воплощать этот принцип в себе, воплощать собой, жизнь, как аргумент.

7. И последний вектор, вектор всеобщего синтеза: науки, религии, искусства, философии, других общественных институтов, то есть всех форм отражения реальности в человеческом разуме, в полную картину мира.

Учение Федорова подняло целый пласт важнейших мировоззренческих вопросов, на основе которых сформировался и развивался русский культурный ренессанс конца 19 - начала 20 веков. Иными словами, теория общего дела была симптомом начала общественного мировоззренческого кризиса. Но, к сожалению, процессы переоценки ценностей и практика социальных действий начала 20 века были разорваны в пространстве и в структуре общества, хотя и протекали одномоментно во времени. Вот как описал эту ситуацию один из крупнейших русских философов той эпохи Николай Александрович Бердяев. "Нужно признать, что был разрыв между интересами высшего культурного слоя ренессанса и интересами революционного социального движения в народе и в левой интеллигенции, не пережившей еще умственного и духовного кризиса. Жили в разных этажах культуры, почти что в разных веках. Это имело роковые последствия для характера русской революции... У деятелей ренессанса, открывавших новые миры, была слабая нравственная воля и было слишком много равнодушия к социальной стороне жизни. Деятели же революции жили отсталыми и элементарными понятиями..., материалистической и утилитарной философией, отсталой, тенденциозной литературой, они не интересовались Достоевским, Л.Толстым, В.Соловьевым, не знали новых движений западной культуры. Поэтому революция у нас была кризисом и утеснением духовной культуры..." [34].

Смерть или насильственное изгнание из России было уделом идеологов ренессанса после революции. Многие из них ушли из жизни с большим пониманием действительности и могли бы сказать: "Больше новизны не будет". Современным обществом, страдающим духовной недостаточностью, с жадным интересом читаются труды философов 70-летней давности.

Внедрение

Очертим пунктирно успехи внедрения идей Н.Ф.Федорова исходя из реалий сегодняшнего дня:

1. В деле бессмертия и воскрешения:
   • с помощью современной техники возможно максимально полное сохранение трудов (книг, песен, картин и т.д.), внешнего облика и голоса человека (магнитофонная запись, кинотехника и т.д.). Это возможно настолько полно, что большинству людей, не общавшихся непосредственно с творческой личностью, факт прекращения ее земного существования не осознается как реальность. Более интересны перспективы этого направления: успехи развития искусственного интеллекта сулят возможность с помощью электронной аппаратуры восстановить (реконструировать) и сознание ушедшей из земной жизни творческой личности;
   • медицинская наука в лице геронтологии, гериартрии, реаниматологии и трансплантологии решает проблемы как возвращения жизни, так и достижения творческого долголетия.

2. В рамках новой научной дисциплины - поиск внеземных цивилизаций - идет незаметная пока для многих из нас, занятых сиюминутными приземленными задачами, переориентация под эгидой астрономии всех научных знаний, накопленных о Земле с целью конструирования адекватного поиска признаков существования разума в космосе. Поиск разума в космосе означает, что мы оценили жизнь на Земле как явление космического масштаба.

3. Существует ТРИЗ или, точнее, Теория Развития Творческого Мышления, которая направлена по вектору - разум практический должен быть равен по объему разуму теоретическому.

4. Взгляд на планету, как на целостный организм, имеющий несколько уровней организации - геологический, геохимический, органический, биологический, биосферный, неосферный - был развит в работах В.И.Вернадского и продолжает особенно эффективно разрабатываться в рамках экологических проблем. Экологический кризис объединил землян, показав, что земной шар неделим.

5. Вопрос земно-космических связей был блестяще развит в пионерских работах А.Л.Чижевского, который также как и В.И.Вернадский, показал многоуровневость этих связей: уровень биологический (например, связь эпидемий с солнечной активностью), уровень стихийно-катастрофический (возникновение землетрясений, извержений вулканов и т.д. связи с космическими пертурбациями) и даже уровень исторический, связанный с социальными формами движения материи. Этому вопросу Александр Леонидович посвятил свой труд "Физические факторы исторического процесса" (Калуга, 1924г.). Обозначенные идеи имеют продолжение в работах Л.П.Гумилева. Периодичностью в истории, обусловленною космосом, занимались и Велимир Хлебников, и Николай Морозов, но тема еще не исчерпана.

6. Однако самым захватывающим стал поиск того пути, каким человечество может придти к общему делу. Если путь этот будет не революционным, а эволюционным, добровольным, ненасильственным, то не закономерно ли к общему делу придти через общее мировоззрение. Ведь люди объединены общностью биологической, психологической, исторической, общностью планетарной... Неужели непосильной задачей будет создать мировоззренческую общность? Цель непростая... Необходимо решить вопросы: как формируется мировоззрение, в чем его функция, как оно овладевает массами, какие типы мировоззрений существуют, какие механизмы приводят к смене мировоззрений? И главный вопрос вопросов: как идеальное (идеи, представления, верования, мораль) переходят в материальное (реальную жизнь и деятельность людей)? Этой проблемой занимался самый молодой, самый одаренный и самый трагический из религиозных философов - отец Павел Флоренский.

Заключение

"Мировоззрение зиждущееся только на истории и естественных науках и соответственно лишенное таких качеств, как оптимизм и этичность, даже в законченном виде всегда будет оставаться немощным мировоззрением, которое никогда не сможет породить энергию, необходимую для обоснования и поддержания идеалов культуры", - предупреждал Альберт Швейцер [35].

Правь на звезду... Пути и уровень развития общества зависят от идеалов общества. Только сверхеретический идеал может обеспечить истинное внимание к человеку в высокоцивилизованном технократическом мире.

Интеграционные процессы широко разворачиваются на планете, создаются предпосылки для объединения вокруг общего дела, которым в современных условиях является вынужденная цель: человек должен выжить в условиях созданного им агрессивного окружения. Удастся ли нам достичь этой цели - вопрос, но не пора ли поставить и следующий вопрос: как поднять планку достойной цели человечества?

Литература

Ленинград, 19.05.90 г.

КРУГЛОВА Надежда Викторовна
190031, г.Ленинград, ул. Казначейская,
дом 1/61, кв. 3