ОТКРОЙ В СЕБЕ ТАЛАНТ

Морская соль

ГЛАВА 3. СТРАНИЦЫ БИОГРАФИИ: КРЫЛЬЯ МЕЧТЫ

"Распростертый на скале, геолог с тревогой рассматривал нависший над ним обрыв. В глубине души поднималось отчаяние.

Усольцев внезапно шагнул в сторону, перебросив тело через выступ ребра, вцепился пальцами в гладкую стену и... качнулся назад. С болью, будто разрываясь, напряглись мышцы живота, чтобы задержать падение. В ту же секунду порыв вырвавшегося из-за ребра ветра мягко толкнул Усольцева в спину. Схваченное смертью тело, получив неожиданную поддержку, выпрямилось и прижалось к стене. Здесь, за ребром, ветер был очень силен. Его мягкая мощь поддерживала геолога. Усольцев почувствовал, что он может двигаться по карнизу жилы, несмотря даже на подъем ее вверх. ...Ветер ревел и свистел, щебень, скатываясь, шуршал, и Усольцева охватило странное веселье. Он словно парил на высоте, почти не опираясь на скалу..."

Писатель откинулся на спинку стула и отрешенно взглянул на лист бумаги, сиявший во тьме ослепительным светом настольной лампы: "Поверят ли читатели в написанное, или сочтут красивым вымыслом?.." Наглухо зашторенные окна скрывали город, окутанный тревожной тишиной военной ночи. И воспоминания, нахлынувшие с неожиданной силой, принесли с собой острое переживание давно минувших событий...

В то жаркое лето 1926 года, еще молодой практикант, по заданию своего Учителя он отправился в первую самостоятельную палеонтологическую экспедицию в Астраханскую губернию. Раскопки велись на склонах горы Богдо: приходилось орудовать киркой, балансируя на отвесных кручах стометрового обрыва. Тогда-то он и познал "мягкую мощь" ветра, создававшего невидимую опору, которая помогла выполнить опасную работу...

"Ивантозавр меченосный"

При знакомстве с творческим наследием Ивана Антоновича Ефремова трудно поверить, что это сделано одним человеком.

Один из крупнейших палеонтологов мира, внесший существенный вклад в исследования древнейших наземных позвоночных. Основатель нового научного направления в палеонтологии, имеющий много учеников и последователей. Автор множества научных трудов, научно-популярных книг и статей, работы которого стали настольными книгами специалистов. Генератор смелых научных идей, которые открывают широкие перспективы дальнейшего развития палеонтологии.

По вкладу в науку имя Ефремова стоит в ряду наиболее выдающихся палеонтологов мира.

Руководитель многочисленных палеонтологических и геологических экспедиций. Один из первопроходцев Сибири и Дальнего Востока, открывавший запасы угля, медной руды, железа. Материалы его экспедиций использовались при составлении географических карт этих районов.

Всемирно известный писатель, автор романов "Туманность Андромеды", "Лезвие бритвы", "Час Быка", "Таис Афинская" и многих других знаменитых произведений.

И здесь он проявил себя генератором смелых гипотез и пионерских фантастических идей, ряд которых оказали и, по-видимому, будут оказывать в будущем заметное влияние на творчество писателей-фантастов, ученых и изобретателей.

Ученый-энциклопедист, девизом которого было: "Всюду искать закономерности!" Смелый и оригинальный Мыслитель, обладающий удивительным даром предвидения будущего.

Все это один и тот же человек - И.А.Ефремов.

Именем этого выдающегося человека названы множество родов и видов вымерших динозавров. Одна из малых планет Солнечной системы также носит его имя - Ефремиана.

Сделанного им хватило бы на десяток творческих жизней, а он сумел сконцентрировать все в одной, не столь уж долгой.

И все же, главный урок, преподанный им, - в другом. Этот удивительный человек в буквальном смысле сам себя сотворил. Своей жизнью он показал, каких высот может достичь любознательный подросток, тянущийся к знаниям, к новому. В этом его судьба во многом схожа с судьбами таких выдающихся ученых, как М.В.Ломоносов, М.Фарадей, К.Э.Циолковский.

Когда разговаривают пушки...

"...первый полк с криком бросился в атаку на Серых, которые продолжали в полном молчании стоять не двигаясь, пока атакующие не оказались на расстоянии ярдов сорока от них и град толл не обрушился со звоном на их ряды.

Тогда внезапным броском Серые с громким криком устремились вперед, подняв свои копья, и оба полка смешались в стремительной рукопашной схватке. В следующее мгновение звон сталкивающихся щитов, подобный раскатам грома, донесся..."

Чем закончилось решающее сражение сторонников царского наследника Игнози с войсками самозваного короля Твалы, Ефремов в тот раз так и не узнал. Рядом просвистел снаряд: ослепительная вспышка, и ударной волной подростка сбросило на землю, присыпало песком... С началом артобстрела он забрался на пожарную лестницу и с упоением читал "Копи царя Соломона" Хаггарда, забыв о происходящем вокруг... (Видимо, ошибаются те, кто считает, что музы молчат, когда разговаривают пушки...).

Мальчика привели в чувство, и, слегка пошатываясь от контузии, он побрел по улице. Жители Очакова, стоявшие неподалеку в очереди за хлебом, с удивлением смотрели вслед: полыхает гражданская война, голод, интервенты обстреливают город, а он.., это какую же надо иметь страсть к книгам...

Иван Антонович Ефремов родился 22 апреля 1907 года в купеческой семье, проживавшей тогда в селе Вырица Царско-Сельского уезда Петербургской губернии. Все в их доме было под стать хозяину-лесоторговцу - основательное и массивное. Первыми игрушками мальчика были медные ступки, утюги и часовые гири, залитые свинцом. Даже во дворе вместо собаки на цепи сидел медведь.

Ничто в купеческом доме не способствовало развитию творческих способностей мальчика - ни жестокий деспотизм отца, ни царившая в семье атмосфера - "самая что ни на есть мещанская", "внутренне глубоко некультурная", как вспоминал Ефремов. С раннего детства он был предоставлен саму себе. Мать много внимания уделяла младшему брату, росшему слабым и болезненным. Отец же занимался торговыми делами, а в свободное время хаживал с рогатиной на медведя - один на один.

Впрочем... в кабинете отца стояли массивные шкафы, заполненные книгами, и своим видом показывавшие посетителям, что у Ефремовых "все, как у людей!" За их пыльными дверцами таился неведомый мир, притягивавший к себе мальчика, рано выучившегося читать. Уже в шесть лет он прочитал "Двадцать тысяч лье под водой" Ж.Верна. Книга произвела оглушающее впечатление. Он взахлеб перечитывал ее несколько раз.

С той поры фантастика стала его неизменным спутником. Она будила воображение, заставляла забывать о тусклой реальности, уносила в далекие миры, полные тайн. Именно эта тяга к неведомому стала решающей силой, вырвавшей его из привычного круга жизни в творчество.

Как-то он разыскал в шкафу старую подшивку журнала "Нива" с рассказами о русско-японской войне. Героизм русских моряков, сражавшихся до последнего, оставил в его душе глубокий след на всю жизнь и впоследствии нередко служил моральной поддержкой в трудные минуты жизни.

Уже в преклонном возрасте, когда состояние здоровья резко ухудшилось, он часто вспоминал один из эпизодов Цусимского сражения: броненосец "Сисой Великий", получивший в бою тяжелые повреждения, встретился с крейсером "Владимир Мономах" и подал ему сигнал: "тону, прошу принять команду на борт", а в ответ лаконичное: "сам через час пойду ко дну." Ефремов сравнивал себя с таким броненосцем: с виду грозный, при пушках, с могучими машинами, но получивший незаделываемую пробоину, он не может набрать прежний ход и с "торжественной обреченностью" погружается все ниже и ниже...

Вскоре ему попался роман Ж.Верна "Путешествие к центру Земли". Из него он вынес интерес к минералам. В марте 1916 года с матерью он попал на выставку самоцветных камней известного ювелира и художника Денисова-Уральского, проходившую в Петербурге. Красота и блеск самоцветов и минералов окончательно покорили его. С той поры появилось новое увлечение - коллекционирование камней причудливой раскраски, которое в будущем сыграло важную роль в возникновении серьезного интереса к геологии и в последующем научном творчестве.

Еще одна страсть - книги о путешественниках, будившие грезы о дальних странах и неведомых животных. Тянь-Шань, Тибет, Лобнор, Такла-Макан - одни названия завораживали. Каждый раз, бывая в Петербурге, он стремился попасть в Зоологический музей, остро напоминавший о пейзажах и героях любимых книг Свен Гедина и Пржевальского. В будущем он сам станет путешественником, исходившим самые глухие уголки Средней и Центральной Азии, Сибири и Дальнего Востока...

Состояние здоровья младшего брата не улучшалось, и в 1914 году семья Ефремовых по рекомендации врачей переехала на юг, в Бердянск. Здесь в жизнь романтически настроенного подростка вошла еще одна тайна - Море. Шипение волн, запахи водорослей, шум и толчея в порту манили его, будили неясные, и от того еще более желанные, мечты.

Видимо, этим мечтам о море, о пиратах, саблях, фрегатах... была обязана история с пушкой. Раздобыв в порту селитру, Ефремов с друзьями зарядил старинную пушку времен русско-турецкой войны, лежавшую в городском сквере. Вечером, в разгар гулянья, грянул оглушительный выстрел... Несколько дней полиция безуспешно искала "злоумышленников", а мальчишки с восторгом читали в газете репортажи о ходе расследования. Несомненно, они не отказали бы себе в удовольствии повторить, но бдительная полиция заклепала пушку.

Меткий выстрел сэра Артура

И, по-прежнему, его внутренний мир был открыт для книг об удивительном и неведомом. Рони-старший, Г.Уэллс, Дж.Лондон, А.Конан Дойл - каждый из них оставил в его душе неизгладимый след. Например, Ефремов считал, что его мировоззрение во многом определил Уэллс. Решение стать моряком, вероятно, не обошлось без морских рассказов и повестей Дж.Лондона.

"Чудовище с грозным рычанием двинулось вперед. Не колебаясь ни минуты, лорд Джон быстро и легко подбежал к нему и ткнул горящей веткой в самую его морду. Передо мной всего лишь на секунду мелькнула отвратительная маска гигантской жабы - бородавчатая, словно изъеденная проказой кожа и огромная пасть, вся в свежей крови..."

Повесть А.Конан Дойла "Затерянный мир", как и когда-то "Путешествие к центру Земли", перенесла его в далекое прошлое, в мир динозавров.

Так он впервые узнал о существовании палеонтологии - науки о вымерших обитателях древней Земли, ставшей впоследствии главным делом жизни. Вскоре ему попалась тоненькая научно-популярная книжонка, раскрывшая перед ним палеонтологию как науку. И... критическая масса сработала. Мысль о том, что по фрагментарным останкам можно восстанавливать цельную картину необычного, диковинного мира далекого прошлого, захватывала дух, бередила воображение. Интерес к палеонтологии усиливался жаждой путешествий в дальние неведомые страны.

Но возникший интерес требует новой информации, как костер - дров. И Ефремов делает важный шаг - начинает ее самостоятельные поиски. Вскоре находит книги Ш.Депре "Превращения животного мира" и Р.Ланкастера "Вымершие животные". В первой сложно и непонятно излагались научные основы палеонтологии. Книга же Ланкастера увлекательно описывала вымерших животных и была снабжена множеством прекрасных иллюстраций. "Наживка" была очень соблазнительна, и он окончательно "клюнул".

Самое удивительное в этой истории то, что замысел "Затерянного мира" возник у А.Конан Дойла также под влиянием книги профессора Рея Ланкастера! В письме к редактору "Стрэнда" он так мотивировал свой замысел: "Я надеялся дать книге для мальчишек то, что Шерлок Холмс дал детективному рассказу. Я не уверен, что сорву лавры и тут, но все же надеюсь."

Что ж, его надежды полностью оправдались. В том, что палеонтология обрела И.А.Ефремова, есть и его немалая заслуга. "Выстрел" сэра Артура оказался на редкость удачным и через несколько лет попал прямо в цель.

Зигзаги судьбы

Спокойную и размеренную жизнь разметали трагические для России события 1917 года. Давно зревший в семье разлад завершился разводом родителей. В 1919 году мать с детьми переехала в Херсон. Там она вышла замуж за красного командира и уехала, оставив детей у тетки. Вскоре тетка заболела тифом и умерла. Началась холодная и голодная жизнь беспризорника... Вряд ли кто из работников отдела народного образования, снабжавшего беспризорников бесплатными талонами в столовую, подозревал, что один из них в последствии станет выдающимся ученым и писателем.

В это смутное время в городской библиотеке Ефремов открыл для себя книги Хаггарда, увлечение которыми едва трагически не закончилось в Очакове: с той поры легкое заикание сохранилось на всю жизнь. Романы Хаггарда распахнули перед ним таинственный, загадочный мир Африки. В будущем романтический интерес к Африке пройдет через все творчество И.А.Ефремова.

А пока... в соседнем доме разместилась вторая авторота 6-й Красной армии. Автомобили приковали его внимание, а красноармейцам полюбился любознательный беспризорник. Его взяли воспитанником автороты, и с ней он дошел до Перекопа. Он научился вождению и стал неплохо разбираться в устройстве автомобиля. Впоследствии это обеспечило заработок на жизнь, а еще позднее пригодилось в легендарной палеонтологической экспедиции в пустыню Гоби. Но даже это новое увлечение не заслонило любви к книгам.

В 1921 году Ефремов демобилизовался из армии. Четырнадцать лет. Детство оборвалось так внезапно, и надо самому думать о дальнейшей жизни. Неистребимая тяга к знаниям, взращенная книгами, подсказывает решение - ехать в Петроград и продолжать прерванную гражданской войной учебу.

Царь Иван Пестрый

В Петрограде заморенному недоеданием подростку сперва пришлось очень туго. На рабфак, где платили стипендию, его не приняли - нет трудового стажа. Устроится на работу в городе, полном безработных, было невозможно. Оставалось одно - перебиваться случайными заработками и учиться в школе.

Зато со школой повезло. В 6-й единой трудовой школе, куда он поступил, подобрался прекрасный коллектив учителей. Например, известный популяризатор науки В.М.Усков преподавал природоведение. Блестящие уроки истории, преподававшиеся молодым ученым А.И.Андреевым, впоследствии членом-корреспондентом Академии наук, и увлечение историческими романами Загоскина, Лажечникова, В.Скотта, А.Конан Дойла сформировали интерес к истории, оказавший исключительное влияние на его мировоззрение и последующее творчество.

Старый школьный учитель математики Василий Александрович Давыдов приметил в подростке сильную тягу к знаниям и поддержал ее в трудный для него период, когда приходилось разрываться между учебой и заработками на пропитание. С его помощью Ефремов интенсивно наверстывал упущенное, оканчивая в год по два класса. Благодарность к старому учителю И.А.Ефремов пронес сквозь все жизнь. Уже зрелый ученый, приезжая в Ленинград, он шел к дому на Большой Серпуховской, чтобы почтить его память...

Не по годам рослый, Ефремов сильно выделялся среди сверстников. Ходил он в поношенной, с многочисленными заплатами, шинели, за что школьные товарищи окрестили его "царем Иваном Пестрым". А "царю" приходилось постоянно думать, как прокормиться. Все свободное от занятий время, особенно лето, часть весны и осени, проходило в поисках случайных заработков. Сперва он разгружал вагоны и баржи с дровами. Заработок за один вечер доходил до трети месячной стипендии студента. Но когда он стал засыпать над книгами, пришлось искать другую работу.

Вскоре он нашел компаньона, с которым они подряжались по дворам пилить, колоть и укладывать дрова: на такой работе можно было даже обдумывать изучаемый в школе материал! В конце концов он устроился шофером в ночную смену и стал среди сверстников настоящим "богачом". Большую часть денег тратил на книги и помощь друзьям: и так было до конца жизни.

Несмотря на все трудности, он продолжал мечтать о неведомом, давая волю своему воображению, необычайно развитому книгами. В холодном и голодном Петрограде, в редкие свободные минуты, он забирался в пальмовую оранжерею Ботанического сада, и, "вдыхая влажный и теплый воздух, грезил о тропиках". Позднее он вспоминал: "Я помню свое детство, свою юность, когда я бредил тайнами Африки, дебрями Амазонки, когда, засыпая, сразу же оказывался на берегах экзотической реки. И исполинские крокодилы плыли, разрезая желтые воды, и трубили слоны, и величественные львы поворачивали головы на восход. Я засыпал и просыпался в мире непознанного."

Тогда же он попытался написать свой первый роман - об Атлантиде, - так и оставшийся неоконченным.

Борьба за Мечту

За всеми заботами он не забывал про палеонтологию. Книги Ланкастера и Депре по-прежнему манили его: первая увлекательностью, вторая - недоступной загадочностью. Как постигнуть эту науку и стать палеонтологом? С кем посоветоваться?

Ефремову порекомендовали обратиться за помощью к профессору Н.Н.Яковлеву, президенту Русского палеонтологического общества. Он написал письмо с просьбой помочь советом. Профессор принял его, выслушал и написал экстравагантную записку в Центральную геологическую библиотеку: "Дать этому щенку книги и пускать в читальный зал." Однако прекрасно изданные книги показались скучными и непонятными. Они были так непохожи на ту первую десятикопеечную книжонку, или на книгу Ланкастера! В них не было даже намека на романтику поиска, которая в свое время так пленила его воображение.

Первая неудача не отбила желание искать "вход" в палеонтологию. Однажды ему посчастливилось за большие деньги купить в букинистической лавке учебник "Курс палеонтологии" А.А.Борисяка. Увы, по сложности книга не отличалась от просмотренных ранее в геологической библиотеке: школьнику не хватало квалификации и знаний... Все более и более он убеждался в необходимости поговорить со знающим человеком. По издававшемуся в то время справочнику "Наука и научные работники" разыскал адрес автора учебника и решил встретиться с ним.

Они встретились дома у профессора, долго беседовали. Борисяк пообещал привезти из Германии известный в то время справочник по палеонтологии Циттеля, но рассказ профессора о своей науке показался Ефремову слишком сухим, академичным: он не узнавал "свою" палеонтологию... В душе постепенно накапливалось отчаяние - неужели его представления об этой науке лишь игра воображения?

Как-то в начале 1923 года он просматривал в библиотеке подшивку журнала "Природа" за 1922 год и встретил статью П.П.Сушкина об уникальной коллекции ящеров с Северной Двины. Это было то, что он так долго и безуспешно искал! Позднее он вспоминал о сильнейшем впечатлении от чтения этой статьи: "Могучая мысль ученого восстанавливала большую реку, переставшую течь 170 миллионов лет тому назад, оживляла целый мир странных животных, обитавших на ее берегах, раскрывала перед читателем необъятную перспективу времени и огромное количество нерешенных вопросов - интереснейших загадок науки." Перед ним словно открылась "зеленая дверь" в науку.

Возникло сильное желание разыскать этого человека и поговорить с ним. Выяснилось, что Петр Петрович Сушкин - известный зоолог и палеонтолог, живет здесь же, в Петрограде. Ефремов написал ему письмо. Вскоре пришел ответ: "Приходите, но не на квартиру, а в Геологический музей. Мы побеседуем, а кстати, вы кое-что увидите..." 18 марта 1923 года встретились будущие Учитель и ученик.

Ефремов шел с некоторой опаской - поговаривали, что у Сушкина крутой нрав. Но опасения были напрасны. В течение длительной беседы Петр Петрович убедился в подлинности интереса Ефремова к палеонтологии. Он водил его по залам музея, показывал настоящие скелеты динозавров, а главное, разрешил приходить к нему для занятий в любое время!

К огромному удивлению сотрудников музея, в кабинете академика никому не известному мальчишке выделили стол. Он запросто приходил сюда и читал подобранные Сушкиным книги. Сушкин постепенно вводил его в мир науки: рассказывал о новейших гипотезах в палеонтологии, обучал основам препараторского искусства - умению аккуратно отделять окаменевшие и хрупкие как стекло кости от породы, в которой они находились...

Морская соль

"Видимость сократилась. Океан не казался беспредельным и стал похож на небольшое озеро, замкнутое в свинцовых стенах туч и изборожденное гигантскими волнами. Слева начал подниматься вал непомерной вышины. Темная зловещая бездна углублялась у его подножия. Вал рос, приближался, заострялся. Вот уже совсем навис над палубой "Катти Сарк" его заворачивающийся вниз гребень. В долю секунды клипер взлетел на него, легкий и увертливый. Чудовище исчезло, подбросив корму своим последним вздохом. Волшебница Нэн плясала на волнах, и угнетающая сила бури не имела над ней никакой власти." (Ефремов И.А. "Катти Сарк")

Казалось бы, дальнейший путь определен. Но прежде, чем окончательно отдать свое сердце науке, Ефремову пришлось преодолеть сильное раздвоение интересов. Вторая мечта - Мечта о море - не отпускала его. Еще в школе он сдал экзамены на штурмана-судоводителя при Петроградских мореходных классах. У него появилось много знакомых среди моряков. Особенно он гордился знакомством со старым парусным капитаном Д.А.Лухмановым, автором морских рассказов и знатоком истории флота (образ этого человека легко узнается в замечательном рассказе И.А.Ефремова "Катти Сарк").

После сдачи выпускных экзаменов в школе, весной 1924 года начался очередной сезон зарабатывания денег. Он с радостью устроился бы лаборантом в геологическом музее, но там не было вакансий. Оставалось море. По совету бывалых моряков на последние деньги он поехал во Владивосток - один из красивейших приморских городов, "второй Сан-Франциско". Его встретила пестрая экзотика портового города начала века, казалось, сошедшая со страниц ранних рассказов Д.Лондона. Одни названия навевали романтические мечты - бухта Золотой Рог, Улисс, залив Петра Великого..

Несмотря на штурманское удостоверение, удалось устроиться лишь старшим матросом на парусно-моторное судно "III-й интернационал". Здесь, неожиданно для себя, романтически настроенный юноша оказался в кампании со всякой шпаной. Благодаря природной силе и некоторым боксерским навыкам, он сумел отстоять свое достоинство. Грязь и рыбные запахи мало способствовали возвышенному настроению, но за бортом был великий и постоянно изменчивый Тихий океан. Ефремов с интересом познавал этот новый для себя мир. Во время кратких стоянок в Японии, когда команда рассыпалась по портовым кабакам, он бродил в окрестных парках, где познакомился с удивительной гармонией человека и природы, свойственной японской архитектуре и образу жизни. Именно тогда он впервые осознал значение чувства прекрасного в воспитании и жизни человека, позднее обоснованное в романах "Лезвие бритвы" и "Таис Афинская". Так, постепенно, одно маленькое открытие за другим, он осознавал, что его жадной до познания нового натуры одной романтики моря будет мало.

Вернувшись осенью в Петроград, раздираемый сомнениями, он пошел за советом к Лухманову. Старый, мудрый капитан, до конца преданный морю, выслушав сбивчивые признания юноши, дал неожиданный совет: "Иди, Иван, в науку! А море, брат... что ж, все равно ты его уже никогда не забудешь. Морская соль въелась в тебя." Это окончательно решило его судьбу.

Он поступил на биологическое отделение физико-математического факультета Ленинградского университета и с головой окунулся в премудрости палеонтологии под руководством П.П.Сушкина. Крылья Мечты окрепли, впереди был долгий полет!

А любовь к морю, действительно, навсегда осталось в его сердце, прошла сквозь все его литературное творчество.