4а. "Басни" о басне
Независимо от направления движения путь всегда лежит в гору и против ветра.
(из законов Мерфи)
Мы не раз еще столкнемся с закономерностью, описанной в предыдущей главе. А пока рассмотрим в этом ключе несколько фрагментов из истории такого литературного жанра, как басня.
Как и следовало ожидать, изобретатель или изобретатели жанра басни неизвестны. Самой ранней басней, дошедшей до нас, является принадлежащая перу Гесиода (VIII в. до н.э.) басня о соловье и ястребе. [С.И.Радциг. История древнегреческой литературы. М., Высшая школа. 1977. с.33]. Басня в то время представляла собой короткое прозаическое произведение, содержащее аллегорию на темы людских пороков. (Сейчас аналогичный жанр называется анекдотом.)
Изобретение такой басни можно считать изменением пятого уровня (новый жанр).
Постепенно вырабатывались основные принципы прозаической басни, основные средства выражения (4 и 3 уровни). Басни, приписываемые Эзопу (V в. до н.э.), уже представляют собой произведения с высоким уровнем потребимости. Но художественные отличия басен Эзопа от предыдущих невелики.
Живший в I-II вв. н.э. древнеримский поэт Бабрий сделал новое изобретение в жанре басни — ввел в нее поэтические средства выражения. Именно ему принадлежат первые, еще весьма несовершенные стихотворные басни.
Это изобретение четвертого уровня (новый для данного жанра тип выразительных средств).
Кстати, Бабрий считается весьма посредственным древнеримским поэтом.
Для удобства ограничим дальнейшую историю русской литературой XVII-XX веков. Она получила в наследство басню бабриевского типа — поэтическую, аллегорическую, написанную высоким языком. Типичным примером могут служить басни Антиоха Кантемира.
Первым, кто в русской литературе начал писать басни, используя не высокий язык, а бытовую лексику, считается Сумароков. Это изобретение четвертого уровня (новый тип лексических выразительных средств).
Басни того периода были весьма обобщенными. Персонажи их носили "говорящие" имена — Крадон, Глупон и т.п. Но уже в XVIII в., а еще больше к началу XIX века литература приобретала все более личностные черты. Потребовалось показывать не абстрактные человеческие качества, а подчеркнуть, что это качества реальных русских людей. Вот почему Крылов переходит к персонажам, носящим обычные русские имена.
Это третий уровень изобретений (новое конкретное выразительное средство).
Появлялись в русской басне и другие выразительные средства. Тут и бытовые метафоры, и разговорная ритмика, и многое другое. И к началу XX века арсенал их исчерпывается. Новые средства больше не появляются. И если Демьян Бедный еще мог кое-как продержаться за счет новой тематики, то у С.Михалкова не осталось и этой возможности. Его басни представляют собой наглядный пример массовой работы первого уровня — ни одного нового приема, легкие вариации на темы уже давно сделанного.
.
| 
